Посмертно. Нож в рукаве - Страница 50

— Я за ваш счет наживаться не собираюсь, — скрипнул зубами Костяк. — Мне и деньжонок твоего дружка коротконогого не нужно. Я все по закону поделил.

Даша смолчала. Честный он, понимаешь, законы воровские блюдет. А теперь-то что делать прикажете? Судя по ярости Лохматого, или он кого-то прирежет, или его самого на «перо» посадят. Угораздило связаться с уголовником. Теперь и самой горло перерезать могут. Впрочем, на Навьих Камнях вы, Дарья Георгиевна, не очень-то смерти боялись. Эле права — подлец помчался тебя выручать, теперь нужно ему самому помочь. Ну, хотя бы постараться помочь.

— Когда презентация? — Даша постаралась, чтобы голос звучал независимо. — В смысле, смотрины?

— Пойдешь? — с удивлением уставился на девушку Костяк.

— Побегу, — девушка фыркнула. — Глупо, а куда деваться? Я за твой счет тоже не собираюсь обогащаться.

— Не обязательно идти, — пробормотал Лохматый. — Я и так выкручусь.

— Ну да, а потом уши тебе обрежут. Лечи тебя. Ты не виляй. Что мне там делать придется?

— Пить. Разговаривать. Постараться, чтобы поверили, что ты ножом умеешь работать. Что деньги те твои по праву.

— Да чтоб они провалились, те деньги… — Даша вытерла липкий от фруктового сока клинок. — Но козлов бородатых я сама добила. Ты же видел.

— Даша, — со странным выражением сказал Костяк, — ты на себя посмотри. Я уже и сам не верю — ты ли там была?

— На себя я смотреть не буду! У меня зеркала нет. А про тех — я не жалею. Не люди были, насекомые хуже клопов. И не смей мне мертвецами в лицо тыкать. То было мое дело, и я тебя вмешиваться не просила.

— Понятно-понятно, — поспешно согласился Лохматый. — Кричать только не начинай. Значит, пойдешь?

— Сказала же. Что мне там делать придется?

Костяк посмотрел на нее с опаской и сказал:

— Я зеркало принес.

Даша вскинула брови, и парень быстро добавил:

— На время. Каждому месту своя одежка. Если ты так в «Треснувшую ложку» пойдешь, э-э… не поймут.

— Не поймут. И «барабанить» меня никто не пожелает, — мрачно кивнула девушка.

— Это ты брось, — резко сказал Костяк. — Пока я рядом, до тебя никто пальцем не дотронется. Если сама не захочешь.

— Идиот. Дебил и скотина, — грустно сказала Даша.

— Почему? Ты мне очень нравишься. Мы вместе арбуз ели. Почему я дефил и скотина?

— Потому что все испортил. Там, где я выросла, трахать пьяную, плохо соображающую девушку считается вопиюще свинским поступком. И вдвойне свинским, если у девушки это в первый раз. Истинное скотство так поступать.

— У нас это скотством не считается, — пробормотал Костяк. — Прости, что я не понял. Я не нарочно. А как у вас в первый раз бывает?

— Сейчас я тебе начну расписывать. С красочными подробностями, — ядовито пообещала Даша. — Давай объясняй, в каком виде я в ваше криминальное общество явиться должна…

* * *

Ничего Даше не нравилось. Прошли через рынок уже дважды, и ничего подходящего, что захотелось бы на себя натянуть, не нашлось. Приличные женщины эти юбки, платья и кофточки на себя не наденут. Неприличные женщины тем более в это убожество наряжаться не будут. Дешевые тряпки, для нищеты. Даша нищей себя считать не желала, но и отдавать «короны» на дорогую ткань и шитье у хорошего портного смысла не видела. Стоит ли из-за одного раза тратиться? Да и времени на такие излишества уже не оставалось.

— А ты жутко привередливая, — заметила Эле. — Мы уже полдня потратили, а ты все перебираешь. Посмотри на ту юбку — вполне к кофточке, что ты уже выбрала, подойдет.

Даша поморщилась — юбка была бабская-селянская, разве что отделка симпатичная. В такой можно за кабаном в хлеву ходить, а не кабаки посещать. И к кофточке, редкого приятного шоколадного цвета, юбка совершенно не подходила.

— Пойдем в тряпичный угол, — решительно сказала Даша. — Может, там что подберем.

— Да на что тебе в грязных обносках рыться? — возмутилась хозяйка. — Ради такого случая можно лишнюю «корону» потратить. Не гулять ведь идешь, по делу.

— Ага, нужно мне то дело, как собаке пятая нога, — пробурчала Даша. — Еще голову ломай из-за этого Лохматого. И чтоб фасонисто было, и чтоб на шлюху не слишком походила. Кутюрье, что ему…

— Не ругайся, — строго сказала Эле. — Влип твой ворюга — нужно помочь. Он тебе помог и мне помог, когда Дуллитла выслеживал. Нужно по-человечески отнестись. Он все же не кобель, нам совсем незнакомый. А ругаться там будешь, с «деловыми». Ты, со своими мудреными проклятиями, за свою мигом сойдешь. Если глупить не будешь.

Сказать на это Даше было нечего. Глупить, конечно, не стоит, но за воровку в бандитском обществе сойти вряд ли удастся. Одна надежда — на Лохматого. Он хоть и полным идиотом бывает, но слово держит — этого у него не отнять. Защитит. Хотя идти на «смотрины» все равно жутко не хотелось.

Под тряпичный ряд был отведен дальний угол рынка. Вороха мятой одежды, по большей части совершенно потерявшей вид. Продавцы трясли бывшими рубахами и плащами, демонстрируя немногочисленным покупателям несомненные достоинства обносков. Часть достоинств была подпорчена подозрительными бурыми пятнами и не менее неприятными разводами. Тряпья было много — неспокойные времена весьма пополнили тряпичные рынки Каннута.

— Даша, здесь дерьмо одно, — ворчала Эле. — Разве что нищим впору. Смотри, мы блох нахватаемся.

— Хорошо, что здесь вшей нет, — машинально пробормотала девушка.

— Что у тебя за выдумки мерзкие? — возмутилась хозяйка. — Не смей мне про эту гадость вспоминать.